"Золото" ценнее рекорда

Ильгиз БАЛЬЗАМОВ

Сборная России по плаванию провела самый удачный сезон за последние 10 лет. Две золотые медали чемпионатов мира наша команда не завоевывала со времен выдающегося российского пловца, 4-кратного олимпийского чемпиона Александра Попова. А по общему количеству наград мы не знали такого успеха с мирового первенства в Риме в далеком 1994 году.

Во многом эта заслуга принадлежит 21-летней спортсменке из Грозного Юлии Ефимовой. Российская брассистка принесла в копилку сборной России четыре медали мирового первенства - два "золота" на дистанциях 50 и 200 метров, "серебро" на 100-метровке и "бронзу" в женской комбинированной эстафете. О том, как она этого добилась, Юлия рассказала журналистам.

- Юлия, насколько тяжело вам дались два старта подряд - Универсиада в Казани и чемпионат мира в Барселоне?

- Было достаточно трудно (улыбается). Потому что, во-первых, эти два турнира получились очень затяжными. Каждую дистанцию нужно было плыть по три раза. Во-вторых, стартовать на мире пришлось уже буквально через неделю после Универсиады.

- Вы неоднократно говорили, что не хотели плыть в Казани, ведь это могло сказаться на ваших результатах на чемпионате мира с отрицательной стороны. Тем не менее в Барселоне вы выступили прекрасно. Может, все-таки не зря съездили на Универсиаду? "Расплавались", потренировались лишний раз?

- А за это отдельное спасибо нужно сказать моему тренеру Дэвиду Сало. Он полностью оптимизировал тренировочно-разгрузочный процесс после моего выступления в Казани. Мы в основном отдыхали, восстанавливались, купались. А к чемпионату мира поднажали.

- Вы первая российская пловчиха за последнее десятилетие, которая смогла завоевать несколько медалей на чемпионате мира. У американцев очень много спортсменов, способных выигрывать везде и сразу. Как нам приблизиться к их результатам?

- Пока с американцами бороться нереально. Почему многие пловцы из нашей сборной уехали тренироваться в Америку? Потому что там есть все условия для прогресса, в России их нет, к сожалению.

- Чем же тренировочный процесс в США отличается от российских условий? Что нового вы открыли для себя, переехав в Америку?

- Это абсолютно две разные школы: в России - авторитарная, в США - основана на демократических принципах. Если, не дай бог, ты плохо проплыл у нас, то тебе сразу тренеры могут "надавать по голове" во всех смыслах. В Америке любой твой результат, хороший он или плохой, воспринимается объективно и ценится. Ни разу не слышала от тренеров, чтобы они повышали голос на своих подопечных. Наоборот, если что-то не получилось на одном старте, они поддерживают и дают установку на новые результаты.

- Дэвид Сало практикует с вами те же педагогические принципы?

- Именно. Буквально на каждой тренировке он говорил мне о том, какая я сильная, что мне все под силу. Дэвид Сало постоянно повторял мне: "Тебе нужно поверить в себя, и у тебя сразу все получится!" То есть атмосфера исключительно положительная, как и эмоции, которые я испытывала. Я думаю, что это во многом помогло мне стать тем, кем я являюсь сейчас.

- Юля, почему вы все-таки решились рассказать о проблемах с Федерацией плавания России?

- Во время соревнований я не хотела этого делать, поскольку подобные интервью - большой выплеск эмоций. Хотела спокойно сесть и рассказать обо всем, что накопилось. Проблемы нужно решать. Они ведь есть не только у меня, просто другие ребята боятся говорить о них. Я уже читала, как до нашего разговора президент федерации Владимир Сальников в интервью говорил о каком-то влиянии на меня. Но ведь я уже не маленький ребенок, чтобы попадать под чье-то влияние. А про влияние Аркадия Вятчанина слышать было вообще смешно.

- Сальников сказал, что все вопросы были урегулированы...

- Не совсем все. Состоялся разговор, в котором участвовали Сальников, Журавлев, мой папа и я. Должны быть сдвиги. В интервью после завершения чемпионата мира я говорила правду. Это обидно, но это правда. Главное, что руководители федерации признали, что проблемы, безусловно, есть. А в России это уже почти полдела (улыбается). Договорились, что решать их будем вместе. Верю, что все завершится хорошо.

- Российские СМИ уже окрестили вас человеком новой формации. Вы никогда не отказываете журналистам в интервью, всегда открыты к общению. Чего нельзя сказать обо всех наших российских спортс-менах, которые чаще всего избегают контактов с прессой. Вы сами к этому пришли или это влияние американской атмо-сферы, в которой вы сейчас находитесь?

- Это часть моей профессии. Я воспринимаю общение с журналистами как свою работу прежде всего. Даже если у меня что-то не получилось, люди все равно болеют, переживают за меня, хотят знать, что к чему. Наоборот, порой общение с прессой заставляет меня задуматься о том, о чем я прежде никогда и подумать не могла.